Как это получилось даже не понятно. Она пришла ко мне в дом и…

Знаете, мы разговорились.. и такого глубокого человека я не видел нигде.. мы сразу занялись сексом, а потом шли долго по набережной.. и я вдруг понял... я чувствовал себя таким радостным, веселым, чутким, понимающим, красивым... таким... счастливым. Беседа продолжалась долго, потому что только сейчас я мог во всех красках и поэтичных выражениях высказать все, что творилось на данный период в моем заледеневшем сердце, не боясь того, что надо мной будут смеяться. И она тоже рассказала мне все, что было на ее душе. Мы вернулись домой, молча улыбнусь и так же молча обнялись… Стояли обнявшись очень очень долго.
Было так хорошо, что я не верил.. Неужели у меня может быть все хорошо?! Просто я нашел друга. Которого так долго искал. Но что самое интересное, она так же долго искала меня.

Расстование.

Мне так мало надо. Какие-то пустые три взгляда и теплый запах твоих волос. Я никого не держу, просто мне немного тоскливо и будет тебя очень не хватать. Наверное, ты знаешь, что такое тоска. Я не буду лишний раз объяснять.. Просто дай мне руку.  А сердце имеет грустную привычку бешено колотиться, когда играет любимая песня, и равнодушно стучать, подобно метроному, когда вершатся судьбы. Но есть также грустная особенность у этого печального органа: в самые тяжелые моменты оставаться пустым, останавливаясь. Оно пустое, когда ты провожаешь последний поезд и знаешь, что человек в нем никогда уже не вернется. Оно пустое, когда ты понимаешь, что жизнь уже никогда не примет другого поворота, оставив тебя прозябать в темной квартире с неоткрывающимися окнами. Оно пустое, когда у тебя есть все, но нет никого.

Спустя 2 года.

Я уже давно перестал слышать стук своего изуродованного сердца. Я уже давно перестал встречать холодные рассветы, когда небо опускается на Землю. Я уже давно перестал смотреть в зеркала, боясь увидеть там некрасивое и утомленное лицо. С чудовищным разочарованием понял, что самые дорогие люди потеряны, навсегда и безвозвратно, а самые лучшие минуты жизни затоплены слезами грешников, оплакивающих свою судьбу, и сам я мертв, подобно тоскующим на дне Тихого океана камням, из века в век ждущих луча света, хоть капельки света в заледеневшие сердца.
И я так поумнел за это время, я наконец-то понял, что мне никогда уже не дождаться Алых Парусов. Мне никогда не попасть на Край Земли и не сказать Богу, как сильно мне всего не хватает, и никогда не заключить с ним сделку. Я всегда буду дарить людям счастье, но при этом оставаться несчастным сам. Боясь испортить вам настроение, буду говорить, что все хорошо, а вы будете верить. Спасибо. Спасибо за эти слезы. Но я не чувствую вас рядом.
Открою вам секрет: я не умею выражать свои мысли правильно, я не умею разговаривать, не умею понравиться. Я вообще ничего не умею и разучился писать красиво. Думая об этом и не только, я плакал, как ребенок, от этой беспомощности и своей бесполезности. Бог в он-лайне. Я помню, как искал тебя на улицах этого города, зная, что тебя здесь точно никогда не будет. Нет, я не говорю, что жизнь плоха, нет, она прекрасна. Просто есть вещи, которые выше моего понимания, выше моих сил и меня самого. Есть вещи, перед которыми я склонил голову, как собака, и не смею поднять, чтобы не превратить драму в трагедию, а может быть я просто чертовски слаб. И вдруг я с ужасом понял: я  один, совсем один.

Когда нет возможности сказать, я выхожу на пустое шоссе и кричу в бесконечность, надеясь, что ветер донесет слова.
Когда нет возможности видеть, я выхожу с бутылкой на балкон и собираю мозаику из звезд.
Когда нет возможности прикоснуться, я обнимаю бутылку и целую последние сигареты.
Никогда нет возможности.
Тысячи пустых слов, тысячи бессонных ночей. И ты думаешь, кто-то смотрит на эту луну вместе с тобой и вы ближе? Ты думаешь, кто-то думает о том, что ты не спишь и хочет не спать вместе с тобой? Ты один на один с ночью. Тебя все бросили.

Высокий, весьма приятной наружности юноша с дымчато-голубыми глазами и наглой улыбкой нагубах гордо спускался с трапа самолета.... Вокруг было несколько человек в форме и с оружием. Однако невооруженным взглядом было видно, кто здесь был главным...
- И это в этом пресловутом месте меня собираются перевоспитывать? Ха, ну пусть попробуют....
И парень презрительно усмехнулся, окинув взглядом охранников...
...Спустя полгода...
Тот же парень находился в кабинете у начальника Исправительного учреждению, которому таковым оставалось быть не больше нескольких часов...
- Итак, мистер Робертсон, вы согласны? С вас требуется лишь поставить подпись внизу того документа, что лежит перед вами... Он подтверждает акт передачи сего учреждения в мою собственность.... - чрезмерно уверенным и даже нахальным голосом произнес Армандо.
- Я знаю суть этого документа, молодой человек... Раз сто наверное прочитал за прошлые сутки...- с какой-то обреченностью ответил уже не молодой мужчина в очках.
- Тем более.... Подписывайте и не о чем не думайте..... Поверьте мне, у вас будет совсем небедная, а главное спокойная старость... Я всегда держу свои обещания! Всегда! И хватит тупить! Я начинаю терять терпение, а это крайне не выгодно для вас и для вашей семьи...
Мужчина как-то странно дернулся...
- Вы прекрасно понимаете, что все равно будет по-моему! Так или иначе! И могу со 100% гарантией вам заявляю, что это иначе вам не понравится! - начиная терять терпение, произнес юноша.
- Хорошо! Будь по-вашему! - уже почти бывший начальник уже почти бывшего Исправительного учреждения потянулся за ручкой и поставил размашистую подпись....
- Вот и славно! - с необычайно радостью воскликнул Эй-Джэй. - Поздравляю нас обоих с удачной сделкой! Прощай "Последний Шанс-13"! Здравствуй Город Грехов!!!